Кранах в Эрмитаже Выставка
В Эрмитаже открывается выставка немецких художников Кранахов. Весной большую часть этих картин можно было увидеть в Пушкинском музее Москвы. Для Петербурга экспозицию несколько изменили.
На открытии — уже очередь: столько работ Лукаса Кранаха и его последователей в Эрмитаже еще не показывали. Это совместный проект с Музеем изобразительных искусств имени Пушкина. Экспозиция уже была в Москве. Правда, несмотря на общее название — "Семья Кранахов. Между Ренессансом и маньеризмом" — выставки разные. В Пушкинском были работы из Германии, которые до Эрмитажа не доехали. Зато здесь достали из запасников графику, которую раньше не выставляли.
"Это прекрасный пример сотрудничества двух музеев, когда вместе сделана выставка, но они очень разные. Это блестящий пример, как показывать перемещенное искусство. В контексте не политическом, в контексте художественном. Здесь целый ряд вещей из Москвы, они когда-то были в Готе, " — говорит директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский.
Зрителей встречает "Венера с Амуром" — одно из самых знаменитых полотен Лукаса Кранаха. Принадлежит, кстати, Эрмитажу. До Кранаха так обнаженную натуру никто не писал. "Впервые в немецкой живописи, именно в живописи — в графике и раньше были — изображение языческой богини в человеческий рост, обнаженной! Это неслыханное дело! Она предназначалась, очевидно, для покоев каких-то более интимных, чем спальня. То есть просто так ее на показ не выставляли. Это была революция, " — рассказывает куратор выставки Мария Карлова.
Позже любимые черты Кранах разглядел в лице красавицы Сибиллы Клевской: узкое лицо, раскосые глаза. Потом — у всех Мадонн мастера, как, например, у той, что с гроздью винограда из музея Тиссен-Борнемиса в Мадриде. Когда Сибилле было 14 лет, художник лично сосватал ее за наследника саксонского престола Иоганна-Фридриха Великодушного.
Лукас Кранах не только задавал тон в искусстве, но умел зарабатывать деньги. Он дважды был бургомистром города Виттенберга, держал типографию, аптеку и торговал вином. Основал собственную мастерскую.
"У него были разделены обязанности в мастерской. Кто-то писал лицо — это были мастера такой, как бы, первой категории, если так можно выразиться, наиболее способные. Кто-то писал руки, кто-то писал одежду, кто-то писал фон. То есть это все было как на какой-нибудь фабрике, " — рассказывает Мария Карлова.